— Я сожалею, — сказала Лизе ветеринар, выходя из операционной.
— Сдох! Ну и черт с ним, сколько денег на него извела, — крикнула Лиза и выскочила из лечебницы.
— Женщина, а деньги, а… — крикнула администратор и собралась догонять Лизу.
— Стой, — успела схватить ее врач, — она вернется и заплатит и Тишку заберет, не трогай ее пока.
Лиза там была частым гостем и ветеринары прекрасно знали, куда она убежала. В машину, чтобы кричать, выть, материться, потом курить и только после этого вернуться за тем, что когда-то было любимым котом.
— Она к нам возила своего немца, немецкую овчарку, — объяснила ветеринар новенькой администраторше, — привозит как-то, а с собаки гной течет, пиометра — воспаление в матке, срочная операция, собака тяжелая, выхожу к хозяйке, объясняю ситуацию, а она вот почти как сейчас, говорит, сдохнет, ну и черт с ней, а сама пулей на улицу. Вышла я за ней, а она около мусорных баков села на корточки, вжалась в грязную стену и так воет, у меня мурашки по коже побежали. Мы вытянули собаку, она у нее долго жила, умерла спокойно, от старости и почти сразу к ней этот Тишка прибился, Лиза на полном серьезе думала, это к ней Кайра вернулась. И вот…, — врач вздохнула, махнула рукой и вытирая слезы пошла в операционную.
Лиза вернулась через полчаса. Молча заплатила, забрала Тишку, завернутого в кусок простыни и поехала его хоронить. Потом домой — выть, курить и напиваться. Пока еще могла хоть что-то сказать почти трезвым голосом, позвонила на работу, соврала, что заболела и пару дней ее не будет. У нее была репутации бабы со стальными яйцами, а такие личности не приходят с красной, опухшей от слез физиономией, не оплакивают любимого кота. Репутация — она такая вещь. Раз и нет ее, а нарабатывать годами надо. Два дня Лиза пила и плакала, поссорилась с соседкой, которая пришла звать ее на крестины внука. Лиза отказалась и, в порыве откровенности, призналась — горюет по Тишке.
— Тююю, дура ты, Лизка! С ума сошла так убиваться! Из-за кота? Да не верю! Говори, что действительно случилось!
Лиза мгновенно подобралась, собралась и ответила соседке таким забористым матом, что бедную тетку как вихрь унес от Лизиной калитки.
— Все, Лизка, хватит, — сказала она опухшей и страшной Лизе, смотревшей на нее из зеркала, — завтра в бой, а Тишка на самом деле здесь, я чувствую. Я чувствую, — повторила она, убеждая саму себя.
Кроме ее родителей никто не заметил перемены в стальной Лизе. Все также она перла танком по этой жизни, расшвыривая противников, вербуя и очаровывая сторонников и поклонников. И только мать с отцом с отчаянием наблюдали, какой она стала нервной и несчастной.
— Лизонька, давай тебе котеночка найдем или собачку? — говорила ей мать.
— Нет!
— Лизок, смотри, кого я нашел! — отец принес ей котенка — маленького, трогательного, забавного.
— Неси обратно.
— Лизок, куда обратно! Выкинули его, — неумело врал отец.
— Не заливай, он домашний. Убери я сказала! — срывалась на крик дочь.
— Ну, что с тобой делать? — плакала мать.
— Ничего, отстаньте, — огрызалась Лиза.
Родители не знали, что делать и что думать. С одной стороны, вроде бы, время лечит, а с другой пора, наверное, и к специалистам обращаться.
— Была бы еще замужем, хоть отвлеклась бы на семью, — горевала мать, — и почему мы уговорили ее Генку выгнать? Сейчас бы и пригодился.
— Да, пил бы вместе с ней, — язвил отец и думал, где бы найти дочери котенка, похожего на Тишку или, на худой конец, кавалера.
— Странная она у вас, — осуждали всю их семью родственники.
— Нормальная, — огрызались Лизины родители, а сами уже начинали думать о том же. Странная у них Лизка получилась.
Кот пришел к Лизе сам. Однажды она вернулась с работы, а на широком крыльце, где она любила сидеть в мягком кресле и читать, поглаживая Тишку, спящего у нее на коленях, в этом самом кресле разлегся кот — упитанный, домашний. Он посмотрел на нее самым кошачьим из всех взглядов, а именно — презрительным, потянулся и зевнул, показав ей розовую пасть с белыми, крепкими зубками. «Молодой!» — машинально отметила Лиза и спросила, чего ему надо. Кот коротко мявкнул и устроился поудобнее.
— Ладно, спи, — разрешила Лиза и зашла в дом, тут же забыв про кота.
Но это не имело никакого значения, потому что кот не собирался забывать о Лизе. Он стал приходить к ней каждый день и она, открывая дверь, стала гладить его, чесать за ушком и однажды, когда он довольно замурлыкал, она поняла, как же ей не хватало в жизни этого звука, она схватила кота на руки и снова заплакала, а кот продолжал мурлыкать, терся о ее щеки и нос и от избытка чувств легонько куснул ее за подбородок. Лиза занесла его в дом и открыла пакет с кормом, еще Тишкиным. Кот деликатно поел, обошел дом, прыгнул на Лизину кровать и устроился прямо на ее подушке. Весь вечер она ходила посмотреть, как там кот, но он крепко спал, словно вернулся домой.
— Ну, нет, дружочек, судя по твоему виду, дом у тебя есть, — сказала ему Лиза, когда собралась ложиться спать. Она без колебаний выставила кота за дверь, добавив, что он все-таки может приходить к ней в гости. Кот воспользовался ее предложением и теперь каждый день она знала: есть кто-то серый и пушистый, кто ждет ее возвращения. Она изучила его привычки, выяснила, что он очень любит сыр и ветчину, а к рыбе равнодушен, что он не любит молоко и не выносит, когда его гладят по животу, тогда он злится и кусается, он не любит играть с фантиком и мышками, но любит, когда на него нападают, понарошку, конечно же, тогда он скручивался в крендель и боком, распушив хвост оборонялся, стукая ее мягкими, ласковыми лапами. Лизу он очень веселил, она почувствовала, как что-то меняется в ней, как становится немного легче, самую малость, но…
— Ты все равно не Тишка, — говорила она коту, а тот лишь щурил желтые глаза и мурлыкал.
Лиза расспрашивала соседей, ей было интересно, почему домашний кот удрал из дома. Она хотела вернуть его, она знала, стоит ей к нему привязаться, обязательно что-нибудь случится и ей опять придется страдать. Она обошла домов десять, но никто не признался, что серый кот с желтыми глазами — их любимец. Она объясняла, что он не сделал ничего плохого и ей просто интересно, но соседи лишь качали головами и захлопывали калитки перед Лизиным носом.
— Значит, останешься со мной, — сказала Лиза коту, — как же тебя назвать? Дымком будешь?
Кот зевнул и дернул хвостом. Лиза попыталась еще раз.
— Ты Барсик? Васька? Мурзик?
Кот равнодушно смотрел на Лизу и она почему-то рассердилась:
— Будешь Дымком, понял?
Кот потянулся и снова зевнул. Ему было все равно. Как Лиза не старалась, как не пыталась его дрессировать, кот не реагировал ни на что, кроме «кис, кис, кис, колбаска, сыр». Лиза смирилась, в конце концов, кот был отлично воспитан, никогда не гадил в доме, он не царапал мебель и не драл диван и кресла, он воровато лазил по столам, но какой кот этого не делает? Говорят, есть такие, но Лиза о подобных гениях кошачьего образования только слышала. Она старалась не привязываться к коту. Не звала, когда он задерживался на прогулке и когда он подрался и разорванное ухо загноилось, она повезла его в незнакомую клинику на другом конце города, чтобы не объясняться со знакомыми ветеринарами, не говорить, что это ее кот. Она не хотела, чтобы их с котом что-то связывало. Она говорила ему:
— Мы просто живем вместе, никакой любви, понял?
Кот мурлыкал. Он постоянно мурлыкал, словно все его тело было одной большой кнопкой. Стоило Лизе его тронуть, как он тут же начинал петь самую известную кошачью песню.
— Ты не Тишка, — не уставала говорить ему Лиза и кот соглашался, он был умен, как все коты и знал об одном из главных законов на этой планете: количество всегда переходит в качество.
Этот закон Лиза или кот доказали одним обычным вечером. Лиза читала, лежа на диване. Кот, как он полюбил, лежал у нее на груди, спал, посапывая, щекотал Лизино лицо длинными усами и она тихонько, чтобы не разбудить кота, смеялась, забывала только что прочитанное, перечитывала, снова сбивалась и, в конце концов, смирилась с тем фактом, что читать так абсолютно невозможно, положила книгу на пол и сама погрузилась в дрему.
Проснулась она, когда за окном уже совсем стемнело, часы показывали одиннадцать вечера и ее тело затекло, а от кота стало нестерпимо жарко. Лиза уже было собралась аккуратно переложить его на диван, как вдруг почувствовала другое тепло, легкое, приятное, оно проникало к самому сердцу, обволакивало его и лед, сковывавший все ее внутренности, всю ее требуху, как говаривала ее прабабка, растаял. Лиза вдруг поняла, Тишки нет и никогда не будет, другой будет, а того самого уже никогда и Кайры той самой не будет и прабабки ее не будет. Но есть те, кто есть! Кто живет! Зачем она их отвергает? Чего и кого она ждет? Призраков? Правда? Нет! Она тихонько переложила Дымка на диван, встала и пошла курить на кухню, боясь растерять эти странные, нехарактерные для нее мысли и чувства.
Лиза поняла, грядут перемены, те, которых она боялась больше всего. Перемены в ней самой. Она немного посопротивлялась им, больше для вида, она все-таки была бабой со стальными яйцами. Да, такой она и осталась. На работе. Но дома ее ждали Дымок, Кузя — тот самый котенок, которого приносил отец, правда он уже сильно подрос, но из-за его шкодливости и буйного нрава его с радостью отдали Лизе и Берта — крошечный, громкий щенок. И дома та Лиза становилась настоящей Лизой.
— Не сглазить бы Лизоньку, — шептала Лизина мама, крестилась, молилась, благодарила и тихонько говорила мужу, — так, глядишь, и внуков дождемся!
— Не сглазь, — махал на нее рукой Лизин папа, а про себя думал: «Скорее бы!»
Автор Оксана Нарейко
https://zen.yandex.ru/media/id/5c125663eaf0a500aa6a0846/liza-i-dymok-5fb2e24df6872f437ee5725f?&utm_campaign=dbr